Обзор банковского сектора: 1 кв. завершен с очень скромным запасом валютной ликвидности

Денис Порывай, аналитик Райффайзенбанка

Согласно опубликованному ЦБ РФ обзору банковского сектора, в марте консолидированная месячная чистая прибыль банков возросла до 175 млрд руб. (против 160,4 млрд руб. в феврале) на фоне низких отчислений в резервы и поступления дешевой рублевой ликвидности.

В валютной части баланса произошел приток средств в размере 2,5 млрд долл. на счета клиентов (в основном на расчетные счета корпораций). Однако это не способствовало заметному улучшению ситуации с валютной ликвидностью: некоторым банкам пришлось привлечь 0,9 млрд долл. в долг у Минфина. Это может быть обусловлено, в том числе, напряженной ситуацией на европейском рынке МБК. По нашим оценкам, запас валютной ликвидности в банковской системе (=превышение высоколиквидных активов над остатками на корпоративных расчетных счетах) составил на конец марта всего 3,9 млрд долл. (для сравнения — в конце марта 2017 г. он был 23 млрд долл.). С таким скромным запасом (меньше чем мы ожидали) дефицит ликвидности может образоваться уже в начале лета.

Несмотря на слабый экономический рост, темп рублевого кредитования г./г. продолжает увеличиваться (с 5,5% в феврале до 6,3% в корпоративном и с 15,3% в феврале до 16,1% в розничном сегменте). Мы не исключаем, что частично это может быть связано со сделками wrong-way.

Из общего притока рублевой ликвидности в систему в марте (881 млрд руб.) 512 млрд руб. пришлось на операции ЦБ РФ и ГК АСВ по реализации мер предупреждения банкротства отдельных банков (насколько мы понимаем, эта ликвидность выдается по близкой к нулевой ставке).

Согласно опубликованному ЦБ РФ обзору банковского сектора, в марте консолидированная месячная чистая прибыль банков возросла до 175 млрд руб. (против 160,4 млрд руб. в

феврале), что, как и в прошлом месяце, произошло, в том числе, за счет сокращения отчислений в резервы (объем резервов сократился на 15 млрд руб.) в условиях отсутствия роста просроченной задолженности. Также росту прибыли способствует поступление дешевой ликвидности от ЦБ РФ (в рамках мер по предупреждению банкротства).

В валютной части баланса произошел приток средств в размере 2,5 млрд долл. на счета клиентов (в основном на расчетные счета корпораций). Напомним, что в феврале, напротив, был существенный отток средств (8 млрд долл.), который мы связывали с последствиями объявления "кремлевского списка" (когда валюта сначала пришла в банки РФ, а затем ушла из страны, что по времени совпало с размещением евробондов РФ). Из валютного кредитования было высвобождено 0,7 млрд долл. Таким образом, в результате кредитно-депозитных операций образовался приток валютной ликвидности в размере 3,2 млрд долл., который, по-видимому, частично был размещен в иностранных банках (+2,4 млрд долл.). Кроме того, размер портфеля долговых ценных бумаг в иностранной валюте сократился на 1,7 млрд долл. (что, скорее всего, обусловлено произведенной Минфином операцией обмена Russia 30). Однако это не способствовало заметному улучшению ситуации с валютной ликвидностью: некоторым банкам пришлось привлечь 0,9 млрд долл. в долг у Минфина (который предлагает относительно дешевые средства российским банкам под ставку всего 1,4% годовых, для сравнения — o/n LIBOR, ставка по долларам между европейскими банками, составляет 1,7% годовых плюс базисный спред 50-80 б.п.). Это может быть обусловлено, в том числе, напряженной ситуацией на европейском рынке МБК (долг перед банками-нерезидентами сократился на 0,9 млрд долл.) из-за глобального оттока долларовой ликвидности. Учитывая произошедшее увеличение валютных обязательств банков при сокращении валютных активов, мы считаем, что банки в марте сократили ОВП на балансе (в том числе за счет продажи долларов на споте).

По нашим оценкам, запас валютной ликвидности в банковской системе (=превышении высоколиквидных активов над остатками на корпоративных расчетных счетах) составил на конец марта всего 3,9 млрд долл. (для сравнения — в конце марта 2017 г. он был 23 млрд долл.), почти не изменившись м./м., несмотря на высокий профицит сальдо счета текущих операций (+8 млрд долл.). По-видимому, в марте увеличился отток капитала из страны (вывод долларовых накоплений), или некоторые экспортеры сократили конвертацию экспортной выручки в рубли (не исключено, что по большей части (чем ранее) поставленной продукции на экспорт платежи приходили не в локальные банки).

С таким скромным запасом валютной ликвидности (меньше, чем мы ожидали) ее дефицит может образоваться уже в начале лета в связи интервенциями Минфина (хотя уже пять торговых дней покупки не осуществляются, мы предполагаем их возобновление), выплатой дивидендов и ростом импорта. Это будет являться фактором, сдерживающим укрепление рубля: при текущей нефти Brent 71,5 долл./барр. справедливый курс рубля оценивается нами на уровне 59,8 руб./долл. (с учетом санкций на RUSAL и сохранения бюджетного правила), что близко к текущему курсу (61,5 руб./долл.). Таким образом, риск ужесточения санкций против РФ соответствует премии в размере всего 3% (1,7 руб.), которая, по нашему мнению, не выглядит высокой (= мы не ждем укрепления рубля, и 60 руб./долл. выглядит как хороший уровень для покупки доллара). Кроме того, мы ждем дальнейшего расширения базисных спредов (OIS-FX swap > 100 б.п.) за счет опережающего снижения рублевых ставок по валютным свопам, которые в начале апреля искусственно снизились из-за маржинальных покупок доллара на споте.

В рублевой части на счета физлиц пришло еще 212 млрд руб. (в дополнение к 381 млрд руб., которые пришли в феврале), что, скорее всего, обусловлено остаточным эффектом индексации зарплат/дополнительных выплат и/или поступлением процентов по вкладам. Возрос приток средств на счета юрлиц (+157 млрд руб. против +51 млрд руб. в феврале без учета Казначейства), что связано с поступлением рублевой ликвидности по бюджетному каналу. В рублевое кредитование было направлено 440 млрд руб. Отметим, что несмотря на слабый экономический рост, темп г./г. кредитования продолжает увеличиваться (с 5,5% в феврале до 6,3% в корпоративном и с 15,3% в феврале до 16,1% в розничном сегменте). Мы не исключаем, что частично прирост кредитования связан со сделками wrong-way (вследствие узких базисных спредов и относительно низких рублевых ставок).

В марте долг перед регулятором возрос на 512 млрд руб., что (как указано в обзоре ЦБ РФ "Ликвидность банковского сектора и финансовые рынки") обусловлено реализацией ЦБ РФ и ГК АСВ мер по предупреждению банкротства отдельных банков, эти средства были размещены на корсчетах/депозитах в ЦБ РФ (+273 млрд руб.) и КОБР (+431 млрд руб. до 1,1 трлн руб.). Таким образом, увеличение покупок КОБР не обусловлено увеличением структурного профицита рублевой ликвидности (его испытывают далеко не все банки).