Промсвязьбанк, руководитель блока "Финансы и риски" Александра Волченко: "Когда есть доступ к рыночным инструментам, не нужно занимать у государства"

Банковский сектор до середины прошлого года был одним из самых привлекательных для инвесторов — они с готовностью соглашались на высокие мультипликаторы, чтобы получить билет на бурно развивающийся российский рынок. Кризис в корне изменил ситуацию, охладив пыл инвесторов. Так что сделку Промсвязьбанка, который заполучил институционального инвестора в лице ЕБРР, вполне можно считать знаковой для банковского сектора.
Сколько готовилась сделка, какова цена российских банков сейчас, а также о планах развития на следующий год рассказала "Интерфакс-АФИ" руководитель блока "Финансы и риски" Промсвязьбанка Александра Волченко.

— Совет директоров Промсвязьбанка 25 ноября определил цену размещения акций дополнительного выпуска. Какова она?
— Совет директоров утвердил стоимость одной акции в размере 0,0375 руб. То есть за свою долю — 11,75% увеличенного капитала — Европейский банк реконструкции и развития заплатит 4,6 млрд рублей.

— В итоге выходит, что вы продали пакет ЕБРР всего за 1,1 капитала. Вы довольны этой сделкой? Можно ее сравнить с результатами вхождения в ваш капитал Commerzbank в ноябре 2006 года?
— Довольно сложно сравнивать роли институционального инвестора, к которым относится ЕБРР, и финансового партнера, в роли которого выступил Commerzbank. В целом мы очень довольны этой сделкой. Первая причина — старт сделки с ЕБРР пришелся на первый квартал 2009 года, когда интерес международных инвесторов был ограничен, оценка государственных банков находилась на уровне 0,3—0,5 капитала. С другой стороны, добавленная стоимость институционального инвестора не ограничивается вложенными средствами и в существенной части дополняется за счет сотрудничества по различным направлениям.

— Какова, на ваш взгляд, цена российских банков сейчас?
— Из общения с инвесторами я вижу, что это порядка полутора капиталов. В кризисный уровень риски на российский рынок оценивались ниже одного капитала, в докризисный — в 3—4. Однако, заходя в проект по привлечению инвесторов, надо понимать, что они будут занимать минимум шесть месяцев и довольно сложно предвидеть — насколько и куда за это время рынок уйдет.

-Долго ли готовили сделку с ЕБРР?
— Готовили чуть меньше года, другое дело, что к ней шли с самого начала отношений ЕБРР в 2004 году. Первый разговор об участии ЕБРР в капитале банка был в 2005 году. Но тогда акционеры Промсвязьбанка были не готовы к сокращению своей доли.

-Каков объем финансирования ЕБРР предоставил вам за эти четыре года?
— Фактически мы выбрали всю линейку продуктов ЕБРР за это время — кредиты для развития энергосберегающих технологий, кредитование малого и среднего бизнеса, синдицированный кредит, субординированный кредит, торговое финансирование и вот сейчас — капитал 1-го уровня. Общий объем финансирования ЕБРР за эти годы составлял порядка $1 млрд.

— Что вам пришлось в этом году сделать в рамках подготовки к сделке?
— Мы прошли детальную проверку ЕБРР, которая является необходимым этапом при увеличении лимита или перехода на новый уровень партнерства. Но в рамках сотрудничества с банком в течение всех последних четырех лет мы многое поменяли. Например, мы изменили систему риск-менеджмента, ввели ограничения по ковенантам и внедрили программы по стандартам ЕБРР.

— Вам не страшно было отказываться от средств ВЭБа? Фактически вы единственный банк, который до сих пор объявил об этом публично.
— Нет, не страшно. Есть такая крылатая фраза "Если не хочешь, чтобы государство стояло за спиной — не залезай в его карман". Действия регулятора во время кризиса были достаточно мудрыми. С другой стороны, когда мы поняли, что ситуация на международном и российском уровне более или менее стабилизировалась и сделка с ЕБРР вышла на завершающую стадию, тогда мы и приняли решение отказаться от субординированного кредита ВЭБа. Когда есть возможность оперировать рыночными инструментами, то это более правильно с нашей стороны.
Второй момент — название "антикризисные средства" говорит само за себя. Если ты пользуешься антикризисными средствами, значит, они тебе как антикризисные и нужны... Мы стараемся быть независимыми и опираться на рыночные инструменты.

— Как изменится состав совета директоров банка с приходом в капитал ЕБРР?
— В него войдет один представитель ЕБРР и один — Commerzbank. Сейчас у нас семь человек в совете, в том числе два независимых директора.

— Уже известно, кто именно войдет в совет?
— Мы этот вопрос пока не обсуждали.

— Когда вы планируете увеличить капитал?
— Может быть, это очень амбициозно, но мы рассчитываем закрыть сделку до конца 2009 года. Это было бы предпочтительно, но не критично. С другой стороны, если смотреть на наш предыдущий опыт, то мы несколько раз завершали допэмиссию под новогодней елкой. Это связано с возможностью активно начать год — никогда не хочется терять первый квартал.

— Почему основные владельцы банка Алексей и Дмитрий Ананьевы не участвовали в допэмиссии?
— Они были готовы поддержать банк, если в этом будет необходимость. Но такой необходимости не возникло, более того, на этот раз в бизнес-плане их участие в укреплении капитала банка запланировано не было. Господа Ананьевы в 2008 году инвестировали в капитал 7 млрд рублей, в том числе вторая эмиссия была в разгар кризиса, в конце 2008 года. Это достаточно большой объем.

— Как вы оцениваете результаты размещения банком в ноябре субординированных LPN на $200 млн?
— Мы вначале осторожно подходили и проводили non deal road show, поскольку понимали, что способность рынка принимать субординированные риски довольно ограничена, а спрэд по ним высокий. Но нам сразу стало понятно, что спрос есть, а стоимость адекватная. И это несмотря на рост резервов, кризисные явления в секторе, и даже небольшой убыток по итогам первого полугодия по МСФО. В итоге у нас получилась переподписка на 30%. Кроме того, спрос оказался не только внешний, но и внутренний. Думаю, что наш опыт показывает — российским банкам уже интересно выходить на внешние рынки.

— Вы планируете что-то еще размещать?
— Мы имеем существенный запас ликвидности. Этот год был очень успешный с точки зрения увеличения совокупного объема депозитов физических лиц — прирост более 40% за десять месяцев. Если рынок вырос на 10%, то мы его превысили в четыре раза. При этом по ставкам мы не переплачивали. Средняя ставка составляла 10—11% на годовые депозиты. С чем это было связано? Мы перефокусировали банк на продажу депозитных продуктов. Работа региональной сети также оказалась могучей движущей силой.

— Как рос в этом году кредитный портфель банка?
— За 10 месяцев он почти не изменился. Рынок сейчас не самый благоприятный — количество сильных и интересных заемщиков ограничено, в первую очередь фокус на существующих клиентов. С другой стороны мы продолжаем развивать направление факторинга и кредитование малого и среднего бизнеса. Объемы кредитования физических лиц мы резко сократили в сентябре-октябре 2008 года. Однако мы до сих пор продолжаем кредитовать по программе лояльности — сотрудников наших корпоративных клиентов или наших имеющихся клиентов.

— С чем связано сворачивание банком розничного кредитования фактически на целый год?
— Весь этот год меняли внутренние кредитные процессы. Для этого было три причины. Первая, безусловно, это кредитные риски; кризис оказался лучшим стресс-тестом. Второе — процесс выдачи должен быть операционно эффективным. Он должен занимать определенное количество времени и стоить определенное количество денег. Съездить к клиенту и проверить, как он живет, проверить залог и осуществлять ежемесячный мониторинг — правильно с точки зрения снижения рисков, но занимает большое количество времени и, следовательно, стоит очень дорого. Наша задача — выдать кредит с правильным соотношением себестоимости процесса и уровня риска. Работа сложная, однако мы уже находимся на финальной стадии осуществления изменений. В декабре запускается пилотный проект розничного кредитования. В следующем году планируем довольно активно перезапустить розничное кредитование. Но для этого сначала планируем осуществить запуск отдельных кредитных продуктов в ряде регионов. Массово рассчитываем осуществить перезапуск кредитных продуктов во втором полугодии 2010 года.

— Все реструктуризации вы закончили?
— Давайте уточним понятие — что называть реструктуризацией. Речь может идти об изменении сроков погашения, когда заемщик выбивается из инвестиционного графика, например, если подвел подрядчик или поставщики. В целом произошло изменение сроков оборачиваемости в ходе кризиса. Мы относим это в разряд "rescheduling", и общий объем таких изменений составляет более половины кредитного портфеля. Если кто-то из банков говорит, что у них другие цифры, — это иллюзия.
Другой вариант — это когда клиент потерял долю рынка, значительно пострадал от кризиса за счет резкого падения спроса в секторе или не справился с изменением валютного курса. Примером являются автодилеры или компании из сектора девелопмента. В таких случаях клиент приходит и говорит — я не могу гасить в срок и по тем процентным ставкам, которые у меня сейчас, необходимы нерыночные условия: ставки, сроки, каникулы по процентам. Такие кредиты мы называем реструктурированными и по международным стандартам включаем в портфель non-performing loans (NPL). В большинстве случаев риски по таким кредитам реализовались в первом полугодии 2009 года, когда основные проблемы стали очевидными.
На первое октября в кредитном портфеле банка было порядка 9% реструктурированных и проблемных ссуд. Мы со своей стороны ожидаем, что "дно" будет в конце первого квартала — втором квартале 2010 года, когда все проблемы должны реализоваться. Ведь четвертый квартал 2009 года — период деловой активности, происходит сезонное увеличение выручки, а затем будет период затишья. Только после этого будет понятна реальная картина.

— Какой максимальный уровень просрочки и реструктурированных ссуд вы ожидаете?
— Думаем, что это на конец года будет не более 10—11% против 9% на текущий момент.

— ЦБ говорит, что в среднем по сектору число перешедших на баланс банков в рамках реструктуризации активов — порядка 1%. Сколько у вас?
— У нас тоже не более 1%. У тех банков, у кого такая же клиентская модель, — уровень должен не превысить несколько процентов. Ведь мы стараемся поддерживать наших клиентов и не занимаем формальную позицию в случае возникновения проблемных ситуаций. Для нас важны доверительные отношения и диалог. Мы заинтересованы в том, чтобы заниматься профильной банковской деятельностью, понимаем, что мы должны пройти кризис вместе с клиентом. Например, мы даже готовы помогать компаниям найти нового инвестора. Такие ситуации у нас были. Вообще, Промсвязьбанк и его акционеры не заинтересованы в том, чтобы становиться инвесторами и обладателями активов во всех отраслях народного хозяйства. Хотя, конечно, и у нас есть единичные кейсы по получению активов в рамках реструктуризации.

— Как вы работаете с просроченной задолженностью, используется ли, в частности, распространенный сейчас на рынке инструмент — закрытые паевые инвестиционные фонды для передачи в них проблемной задолженности?
— Основные действия были предприняты еще в 2008 году. Основное, что мы изменили в первом полугодии — усилили нашу собственную коллекторскую службу и стали активнее работать с внешними коллекторами. К ЗПИФам мы относимся осторожно, поскольку для нас важнее отчетность по МСФО, а там перевод активов в паи не скроешь. В итоге, кстати, уровень просрочки и по РСБУ и по МСФО отражаем практически одинаково, разница минимальная.

— Как Промсвязьбанк планирует расти в 2010 году?
— Пока мы занимаем консервативную позицию и рассчитываем на рост кредитного портфеля порядка 10%. Наши целевые направления — факторинг, малый и средний бизнес, международное финансирование. По этим направлениям мы закладываем неплохой рост. Т. е. мы планируем, что кризис для нас останется позади в следующем году.

— Прибыль планируете?
— Да. Рассчитываем, что мы выйдем на докризисный уровень финансового результата к концу следующего года.

— ЦБ на этой неделе снизил ставку рефинансирования до 9%. Регулятор объясняет это стремлением запустить кредитование. Вам это поможет начать предлагать кредиты более активно?
— Конечно, в интересах национальной экономики — дальнейшее снижение процентных ставок, по которым привлекают фондирование коммерческие банки. С другой стороны, сильное снижение у меня вызывает опасение. Любые резкие колебания как в одну, так и другую сторону должны иметь экономическую основу. Действия регулятора в этой области менее очевидные и последовательные по сравнению с антикризисными мерами по поддерживанию ликвидности и повышению капитализации. Рынок сначала двинулся в одну сторону, что было отражением увеличения премии за риск, и были высокие ставки. Затем в другую — когда началось резкое их снижение. Падение происходит даже не на докризисные уровни, а еще ниже. С моей точки зрения рыночная основа для столь резкого снижения пока не сформировалась. Почему? Потому что ставка по кредитам строится на премии за риск, ставки привлечения ресурсов, себестоимости и банковской марже как отражении стоимости капитала.

Стоимость привлечения сокращается, однако средняя срочность привлечения ресурсов — от шести месяцев и выше. Средства, которые банки брали в первом полугодии 2009 года, еще не погасились. Риски, как я уже говорила, остаются, поскольку, несмотря на положительную динамику, не все проблемы реализованы. Себестоимость банки, конечно, сократили, но тоже не так сильно.
В итоге выходит, что ставка размещения остается довольно высокой. Двигать ставки вниз — это значит вызывать нездоровую конкуренцию по ставкам и кредитовать компании, которые не полностью еще реабилитировались после кризиса. Я думаю, что еще нужно время для того, чтобы пересмотреть все бизнес-планы и начинать снижать ставки.

______________________________
Финмаркет 27 ноября 2009

Источник: Пресс-служба ОАО "Промсвязьбанк"